Некто изрек, что Бог должен быть таков, либо таков, иначе он не был бы Богом. Но что касается меня, то я могу лишь только знать, что Бог есть, и я не вижу, каким бы образом я мог сказать ему, каков Он должен быть. Ибо где тот стандарт, по которому мы можем судить о Нем? Подобные суждения являются безрассудством нашего эго.
Поскольку Бог велик и непобедим, Он может позволить себе быть слабым; поскольку Он незамутнимо чист, то в состоянии безнаказанно предаваться греху; Он целиком познал извечный восторг, поэтому вкушает также и восторг страдания; Он неотъемлемо мудр, поэтому не лишает себя права на глупость.
Послушаешь иных набожных людей, так можно вообразить, что Бог никогда не смеется. Гейне был близок к правде, когда обнаружил в Нем божественных аристофанов.
Человек пришел к ученому и пожелал учиться; учитель продемонстрировал ему открытия, сделанные с помощью микроскопа и телескопа, но человек улыбнулся и сказал: “В данном случае очевидны галлюцинации, воздействующие на зрение с помощью линз, которые вы используете как средство; я не поверю до тех пор, пока не увижу эти чудеса своим обычным зрением”. Тогда ученый привел ему множество косвенных фактов и опытных данных, доказывающих справедливость его знания, но человек снова улыбнулся и сказал: “На чем основаны ваши доказательства? Я полагаю, на случайных совпадениях, но ряд совпадений еще не составляет доказательство; что же касается ваших опытов, то они, очевидно, производились в необычных условиях и представляют в некотором роде безумие Природы”. Когда же увидел противоречия с результатами математиков, он был разгневан и выкрикивая: “Здесь очевидный подлог, чепуха и суеверие; попробуйте-ка меня убедить, что подобный абсурд кабалистических знаков представляет хоть сколько-нибудь реальный смысл и значение”. Тогда ученый его прогнал как безнадежно слабоумного, поскольку он не признавал свою собственную систему отрицаний и свой собственный метод доказательства от противного. Если мы желаем отвергнуть беспристрастность и открытость ума к исследованию, то всегда в состоянии обнаружить респектабельную многосложность, маскирующую наш отказ или предъявляющую критерии и условия, которые дискредитируют данные исследования.
Когда наши умы вовлечены в материю, то полагают только ее реальность; когда же мы возвращаемся назад в нематериальное сознание, то замечаем материальную маску и ощущаем существование в сознании, как единственно реальное. Какое же состояние из этих двух является истинным? Не знаю, Бог знает; но тот, кто имел оба переживания, сможет легко определить, какое условие является наиболее плодотворным в познании, могущественным и счастливым.
Я уверен, нематериальное сознание является более истинным, чем материальное, поскольку в первом я знаю то, что во втором от меня скрыто, а также в состоянии распоряжаться тем, что ум познал в материи.
Ад и Небеса существуют только в сознании души. Да, но в таком случае также обстоит дело и с землей, ее материками, морями, равнинами, пустынями, горами и реками. Всякое слово есть ни что иное, как только оформление видения Души.
Существует только единая душа и единое бытие, поэтому мы все наблюдаем только единственную объективность; но при этом появляется множество точек зрения ума и эго в едином бытие души, поэтому мы все видим этот единственный Объект в различном свете и оттенках.
Идеалист ошибается, то не Ум сотворил Миры; ибо тот, кто сотворил ум, прежде сотворил их. Ум видит только с искажением, поскольку видит происходящее частично и по деталям.
Если бы люди воспринимали жизнь менее серьезно, то он" смогли бы весьма скоро сделать ее более совершенной. Бог никогда не относится к своим действиям серьезно, поэтому они и приняли вид такой чудесной Вселенной.
Только путем совершенного отречения от желания или полного удовлетворения желания можно испытать объятия Бога, ибо в обоих случаях необходимая предпосылка достигается — желание погибает.
Поскольку Бог уже пожелал и предвидел абсолютно все, то ты не должен сидеть в бездействии и ожидать Им предусмотренного, ибо твои действия являются одной из Его главных действующих сил. Восстань и действуй, но без эгоизма, а в согласии с обстоятельствами, условиями и видимой причиной того события, которое Он уже предопределил.
Ницше представлял супермена в образе львиной души, сбросившей верблюжью шкуру, но истинный геральдический девиз и знак супермена — лев, сидящий на верблюде, который стоит на корове изобилия. Если ты не в состоянии быть слугой всего человечества, значит и не готов стать его повелителем, и если ты не в состоянии уподобить свою природу корове изобилия Васиштхи, утоляющей жажду всех людей из своего вымени, то что за польза от твоего львиного суперменства? Относись к миру, как бесстрашный лев и власть имущий, как верблюд, терпеливо и услужливо, как корова, спокойно, сдержанно и по-матерински заботливо. Как ворон на пиру у Бога, как лев над своей добычей, но также влеки все человечество в это безбрежное море расточительного экстаза, чтобы купаться в нем и вкушать.
Не расточай впустую свою милость в показной благотворительности, понимание и любовь — твои лучшие помощники. Пускай твоя душа растет в тебе. Помогай бедным, пока бедные с тобой, но также учись и добивайся, что бы здесь не могло быть бедных по твоей вине
Жалость может быть сохранена, пока твоя душа различает, для страдающих животных; но человечество заслуживает чего-то более благородного, ему требуется любовь, понимание, сотрудничество, оно просит помощи от равного и брата.
Принятие бедности благородно и полезно для группы людей или личности, но когда оно становится неизбежным, то лишает жизни своего богатства и развития, если настойчиво претворяется во всеобщий или национальный идеал. Афины, но никак не Спарта, являют пример человечеству. Древняя Индия, с ее идеалом несметных богатств и безудержной расточительности, была одним из величайших государств. Современная же Индия, с ее национальной склонностью к аскетизму, совсем обнищала в жизни и склонилось к слабости и деградации.
Бедность для общественной жизни нужна не более, чем болезнь для здорового тела; ложные привычки жизни и невежество в ее организации приводят в обоих случаях к нездоровым последствиям и беспорядку, которого можно было бы и избежать. Не воображай, что когда ты добьешься избавления от материальной нищеты, люди будут также счастливы и удовлетворены, или общество освободиться от болезней, бед и проблем. Это еще лишь самая первая и элементарная необходимость. Пока душа остается внутренне несовершенно организованной, всегда будут сохраняться внешнее беспокойство, беспорядок и мятеж.
Животный человек есть невежественная исходная позиция, теперешний обычный человек — это зигзаги и перекрестки в середине пути, но сверхчеловек — это светлая и запредельная цель нашего человеческого маршрута.
Всепрощение превозносится христианами и вайшнавами, но что касается меня, то я недоумеваю: “Что же я должен прощать и кому?” Бог ударил меня с помощью человеческой руки; должен ли я заявить тогда: “Я прощаю Тебе эту дерзость, о Боже?” Бог сниспослал мне благо в ударе. Должен ли я восклицать: “Я прощаю тебе, о Всемогущий Бог, эту обиду и жестокость, но не поступай так снова?”
Я уже забыл, что такое порок, а что добродетель; я в состоянии видеть только Бога, Его игру в мире и Его волю среди людей.
Поскольку тигр действует в согласии со своей природой и более ничего не знает, то он божественен и зла в нем нет. Но если бы он усомнился в себе, то стал бы преступником.
Греха нет в человеке, а есть великое множество болезней, невежество и злоупотребления. Чувство греха понадобилось для того, чтобы в человеке смогло возникнуть отвращение к собственным несовершенствам. Оно дано Богом для исправления эгоизма. Но человеческий эгоизм встречает божественное средство без особого энтузиазма по отношению к своим собственным грехам, но с живой увлеченностью к грехам других.
Испытуй себя безжалостно, тогда будешь более щедр и милостив к другим.
Мир развивается или эволюционирует как во времени, так и в пространстве, то грех можно рассматривать как стремление некоей его данности, занимавшей свое законное место в прошлом возродиться вновь, но уже в ином оформлении и временном пространстве. Иллюстрацией этого могут служить животные инстинкты в человеке, стремящиеся навязать ему отжившие формы самовыражения как разумному существу.
“Познание добра и зла” — это возможность права выбора, предоставленная человеку Богом как разумному существу, наделенному умом в отличие от животного. Поэтому человек получил возможность как для развития, так и деградации, в то время как животное всегда остается самим собой и к нему неприложимо понятие добра и зла. И этот выбор для человека свободен, то должен совершаться добровольно и сознательно, в этом смысле он хозяин своей судьбы и стоит между “высочайшими небесами и низшей природой”.
Бог есть безграничная Возможность. Поэтому Истина никогда не успокаивается, по той же причине преобретение опыта всегда простительна ее детям.
Любой закон, как бы ни был он всеобъемлющ и авторитетен, встречает где-то закон противоположный, посредством которого действие первого можно ограничить, изменить, аннулировать или обойти.
Когда я обладал разделяющим разумом, то сторонился многих вещей; впоследствии я предал его забвению, охотился по всему миру за безобразным и отвратительным, но не мог больше найти их.
Бог открыл мне глаза; ибо я постиг благородство вульгарного, привлекательность отвратительного, совершенство уродливого и красоту страшного.
Я видел ребенка, барахтающегося в грязи, и того же самого ребенка, ухоженного своей матерью и сияющего великолепием; но каждый раз его совершенная чистота вызывала во мне трепет.
Люди по-прежнему влюблены в горе; когда они видят, что кто-то равно преуспел как в горе, так и в радости, то проклинают его и кричат: “Эй ты, бесчувственный!” Поэтому Христос все еще висит на кресте в Иерусалиме. Люди и в любви не расстаются с грехом; и если они встречают кого-то, кто равно преуспел как в пороке, так и добродетели, то проклинают его и кричат: “О ты, разрушитель уз, для тебя злодейство и безнравственность — все одно!” Поэтому Шрикришна все еще не живет в Бриндавуне. Иные говорят, что Кришна никогда не жил, он, дескать, миф. Они имеют в виду на земле; ибо, если Бриндавун нигде не существовал, то и Бхагават не мог быть описан. Крест в йоге — символ души и природы в их нерушимом и совершенном единстве, но в результате нашего падения в трясину невежества, он стал символом страдания и очищения.
Христос пришел в мир для его очищения, а не исполнения. Он сам предрек неудачу своей миссии и необходимость возвращения в мир, который отверг его, с Божественным мечом.
Когда я ничего не знал, то испытывал отвращение ко всему преступному, греховному и грязному, в существовании же моем было полно преступлений, грехов и грязи; но когда я очистился, и глаза мои открылись, то низко склонился в духе своем перед вором и убийцей, и поклонился в ноги проститутке; ибо увидел, что души их приняли страшную ношу зла и испития за всех огромной чаши яда, взбитого со дна мирового океана.
Бог изнутри всегда ведет нас верно, даже когда мы опутаны цепями невежества; но при этом, хотя цель и верна, достигается она окружным путем и с отклонениями.
С позиции буддиста спасение тонущего муравья более важное дело, чем основание империи. Есть истина в этой идее, но это та истина, которая вполне может быть и преувеличением.
Превозносить чрезмерно какую-либо одну добродетель, будь это даже страдание, над всеми другими, то же, что и сторониться мудрости. Бог стремится всегда к гармонии.
Содействие зла добру в мире, а порою и вред от добродетели омрачают душу, очарованную добром. И все-таки не разочаровывайся и не смущайся, а скорее исследуй и спокойно постигай пути Бога в человечестве. Когда я изнываю в несчастье, называя это бедствием, или ревную и разочаровываюсь, то знаю, что снова во мне пробуждается вечный глупец.
Разве из того, что добрые гибнут, а злые живут и торжествуют, следует, что Бог зол? Я не вижу в этом логики. Я должен вначале убедиться, что смерть и падение — зло. Порой я думаю, что моменты их прихода являются для нас в высшей степени благостными. А мы, оглупленные своими страстями и чувствами, убеждены, что они приносят зло, так как не угодны и не по нраву нам.
Когда я оглядываюсь на свою прошлую жизнь, то вижу, не испытай я неудач и страданий, не испытал бы и наивысшего в моей жизни блаженства; все же во времена страданий и неудач меня мучила горечь беды. Поскольку мы не в состоянии видеть дальше нашего носа, то и потворствуем всем этим страданиям и огорчениям. Утихомирьтесь же, оглупленные сердца! Убейте эго, научитесь смотреть и чувствовать широко и универсально.
Совершенное космическое видение и космическое восприятие есть лучшее средство от любых ошибок и страданий; но люди более всего преуспели лишь в расширении своего эго.
Люди говорят и думают: “Ради моей страны! Ради человечества! Ради мира!”, но в действительности это означает: “Ради моих собственных представлений о моей стране! Ради моих собственных представлений о человечестве! Ради моего собственного воззрения на мир!”. При этом возможно расширение, но не освобождение. Стать шире и в то же время оставаться в рамках еще не есть условие свободы.
Живи для Бога в твоем ближнем, Бога в тебе самом. Бога в твоей стране и стране твоего врага, Бога в человечестве, Бога в дереве, камне и животном, Бога в мире, тогда ты на прямой дороге к освобождению.
Когда ты называешь другого глупцом, то все же иногда должен не забывать, что и ты был самым что ни на есть глупым среди людей.
Средневековое Христианство назидало расу: “Человек, ты в земной жизни исчадье зла и червь подле Бога; отвергни эгоизм, живи ради будущего и подчини себя Богу и Его священству”. Результаты были весьма неутешительны для человечества. Современное знание назидает расу: “Человек, ты эфемерное существо и не более для природы, чем муравей и дождевой червь, лишь временная букашка во вселенной. Живи же тогда ради Государства и подчини себя, подобно муравьям, уготованному администратору и научному эксперту”. Преуспеет ли это евангелие более, чем первое? Веданта говорит вернее: “Человек, ты един по природе и субстанции с Богом, ты един по духу со своими человеческими братьями. Проснись тогда и устремись к своей полной божественности, живи для Бога в себе и других”. Это евангелие, данное немногим, теперь должно быть открыто всему человечеству для его освобождения.
Человеческая раса тогда движется вперед более успешно, когда утверждает свое назначение в Природе, свою свободу и свою общность.
Бессмертие — не выживание ментальной личности после смерти, хотя и это тоже верно, но осознанное владение нерожденным и бессмертным “Я”, для которого тело всего лишь инструмент и тень.
Cмерти не существует. Разве что только Бессмертный в состоянии умереть; смертный не мог бы как когда-либо родиться, так и умереть. Нет ничего конечного. Только лишь бесконечность в состоянии ограничить Себя; конечное не в состоянии обладать ни началом ни концом, ибо сам акт зарождения его начала и конца провозглашает его бесконечность.
Существует малая и большая вечность; поскольку вечность есть определение души, то она может существовать как во времени, так и превзойти его. Когда в Писаниях говорят “sasvatih samah”, значит речь идет об обширности пространства и неограниченности времени или о трудноизмеримости вечности; только Бог, Абсолют обладает абсолютной вечностью; там, где нет конца, не может быть и начала.
Истинная личность человека божественна и бессмертна , его смертная ограниченная природа служит лишь средством оформления этого высшего начала. В этом смысле о смерти можно говорить лишь условно, как о смене костюма на маскараде, чтобы принять новый образ и обрести новые возможности для самовыражения, когда прежний больше не отвечает дальнейшим намерениям. Поэтому смерть — это шаг к новому рождению, а не прекращение существования. Кроме того, поскольку Бог трансцендентен, т. е. существует всегда, во свем и везде, то вопрос о времени начала и свершения Его замысла не имеет смысла, в этом случае всякое ограничение становится отрицанием Его бытия, ибо если Он или Она существует, то Его творение также вечно, как и сам Он (или Она), и способно видоизменяться в пространстве и времени Его космической манифестации, поэтому “смертный не может как когда-либо родиться, так и умереть”.
То, что Душа видит и испытала, составляет знание; остальное — видимость, предубеждение и мнение. Они доказали мне доводами разума, что Бог не существует, и я поверил им. Впоследствии я увидел Бога, ибо он пришел и обнял меня. И теперь, чему же я должен верить, умозаключениям других или собственному опыту?
Не уподобляйтесь многим современным спорщикам, подавляющим мысль многосложными словами или поддающимся очарованию доказательств, усыпляющим заклинаниям формулировок и лицемерию слов. Всегда изучайте; выясняйте разумность того, что представляется вскользь брошенному взгляду просто случайным или иллюзорным.
Атеист — это Бог, играющий в прятки с самим Собой,
Признак пробуждающегося Знания есть чувство, что я знаю мало или ничего; и все же, если бы я мог познать только свое знание, то уже обладал бы всем.
Когда приходит Мудрость, то ее первый урок звучит так: “Не существует такого понятия, как знание, это только мимолетное впечатление о Бесконечном Боге”.
Практическое знание — это другое дело, оно реально и полезно, но никогда не является полным. Поэтому систематизация и обработка его необходима, но также и пагубна.
Систематизировать мы должны, но даже при составлении и закреплении системы должны всегда твердо придерживаться той истины, что все системы по своей сути временные и неисчерпывающие.
Европа горда своей практической и научной организацией и дееспособностью. Я подожду, пока ее организация станет столь совершенной, что и ребенок сможет разрушить ее.
Гений открывает систему; средний талант копирует ее до тех пор, пока она не будет расшатана новым гением. Подобное опасно для армии, ведомой ветеранами, ибо на другой стороне Бог может поставить Наполеона.
Когда ты утверждаешь свой собственный духовный опыт и отрицаешь отличный от твоего духовный опыт другого, знай, что Бог одурачивает тебя. Неужели ты не слышишь Его восторженный смех за занавесом своей души?
Если при свершений великих дел и достижении громадных результатов ты в состоянии постичь, что тобою ничего не совершено, то знай тогда, Бог сорвал печать Свою с зениц твоих.
Любовь к одиночеству есть признак предрасположенности к знанию; но знание само по себе достижимо только тогда, когда мы обладаем способностью воспринимать одиночество, находясь в толпе, в борьбе, на базаре.
Если, сидя в одиночестве, тихо и безгласно на горной вершине, ты в состоянии постичь те перевороты, проводником которых служишь, то значит обладаешь божественной проницательностью и не зависишь от видимого.
Стремление к бездействию есть глупость, но и презрение к бездействию также глупость; бездействия не существует. Камень, лежащий неподвижно на песке, отброшенный по ненадобности, все же произвел свое воздействие на эту полусферу.
Если не желаешь быть жертвой Мнения, то сначала заметь, где твоя мысль является верной, далее исследуй, что противоположное и противоречащее ей также является верным, наконец, обнаружь причину этих различий и ключ к Божественной гармонии.
Мнение никогда не является ни верным, ни ложным, а только полезным для жизни или бесполезным; ибо оно является творением времени и постепенно теряет свое воздействие и ценность. Стань выше мнения и ищи мудрость повсюду.
Используй мнение в жизни, но не позволяй ему связывать душу своими цепями.
Становись и живи знанием, обретенным тобой; это и будет познанием живого Бога в тебе.
Эволюция не завершена; разум не есть последнее слово, мыслящее животное не есть высший идеал Природы. Также как человек произошел от животного, так и от человека произойдет сверхчеловек.
Способность строго соблюдать закон есть основа свободы; поэтому, как правило, душа должна выдержать и исполнить закон в своих низших представительствах, прежде чем сможет подняться до подлинной свободы своей божественной сути. Отношения изначально свободные предназначены только для тех могущественных индивидуумов, которые естественно свободны или обрели основу для своей свободы в прежней жизни.
